В размеренной манере Мандельштама
Порой заговоришь - и двуязычно
Словесно уврачёвываешь раны
Никак не меньше Вашего величья.
И стихотворной магией спасаешь,
Волшебствуешь над собственной душою.
Она всегда нагая и босая
И с виду только кажется большою.
Секретничает, любит втихомолку,
Слов сокровенных собирает бисер.
Дрожит, приметя на стене двустволку,
Как раз с тех памятных зловещих чисел.
Когда-то тут разыгрывалась драма
И должен был звучать в финале выстрел.
Сначала это ей казалось странным,
А позже - всё случилось слишком быстро.
Злодей, герой и "боги из машины" -
Все равно забавляли и пугали.
Ей нужен был всего один мужчина -
Цеплялась и руками, и ногами.
Запомнился беспечным и довольным.
"Со мной не будет - и меня - не стало!" -
Но главное ему не сделать больно.
"Пора! Забудет... Вот и славно. Славно..."
Была зима. Оружие сгодилось:
Салют! - И не присядем на прощанье.
Но признаков в себе не находила
Не то, что жизни, даже умиранья.
Беду заговорить, придумать зелье,
Ему ни строчки о себе при этом:
Ей свойственно в стихах искать спасенье -
Привычка полагаться на поэтов!
Потом она совсем забилась в угол -
Вокруг одни гекзаметры, как волны.
Сожгут тряпичных масленичных кукол.
Не всё страдать! Весна! Ну, полно, полно...
2008.
Светлана Шербан,
г. Магнитогорск, Россия
Мама пятерых деток, но вменяемая и потому творческая. Пишу хорошие стихи - и очень приветствую обратную связь. Мечтаю о собственном сборнике - и прошу почтенную читающую публику дать принципиальную оценку текстов. Дабы не пополнить собой рядов графоманов! e-mail автора:svetasherban@mail.ru
Прочитано 2792 раза. Голосов 3. Средняя оценка: 5
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
3) Жизнь за завесой (2002 г.) - Сергей Дегтярь Я писал стихи, а они были всего лишь на бумаге. Все мои знаки внимания были просто сознательно ею проигнорированы. Плитку шоколада она не захотела взять, сославшись на запрет в рационе питания, а моё участие в евангелизациях не приносило мне никаких плодов. Некоторые люди смотрели на нас (евангелистов) как на зомбированных церковью людей. Они жили другой жизнью от нас и им не интересны были одиночные странствующие проповедники.
Ирина Григорьева была особенной. Меня удивляли её настойчивые позиции в занимаемом служении евангелизации. Я понимал, что она самый удивительный человек и в то же время хотел, чтобы она была просто самой обыкновенной девушкой. Меня разделяла с ней служебная завеса. Она была поглощена своим служением, а я только искал как себя применить в жизни и церкви. Я понимал, что нужно служить Богу не только соответственно, не развлекаясь, но и видел, что она недоступна для меня. Поэтому в этом стихе я звал её приоткрыть завесу и снять покрывало. Я хотел, чтобы она увидела меня с моими чувствами по отношению к ней и пытался запечатлеть состояние моего к ней сердечного речевого диалога, выраженного на бумаге. Но, достучатся к ней мне всё никак не удавалось.
